Народная медицина
Роль польши в развязывании второй мировой войны. Правда о Второй мировой

Роль польши в развязывании второй мировой войны. Правда о Второй мировой

ПОЛЬША В ГОДЫ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

План

1. Оборонительная война 1939 г.

2. Движение Сопротивления польского народа

3. Польско-советские отношения в годы войны

4. Установление двоевластия

1. Оборонительная война 1939 г.

1 сентября 1939 г. Германия без предупреждения напала на Польшу. Эту дату принято считать началом второй мировой войны. 3 сентября войну Германии объявили Англия и Франция. Соотношение сил в польской кампании было явно в пользу Германии: более чем двойное превосходство по численности населения, развитый экономический и военный потенциал, заблаговременно отмобилизованная и хорошо обученная армия. Против Польши было сконцентрировано 1,8 млн солдат, 11 тыс. орудий, 2,8 тыс. танков, 2,6 тыс. самолетов.

В ходе скрытой мобилизации, проведенной в Польше до объявления всеобщая мобилизация 30 августа, было призвано на службу около 70% предусмотренных планом резервистов. Польская армия насчитывала 1,2 млн военнослужащих и имела на вооружении более 3 тыс. орудий, около 600 танков и 400 самолетов. Казалось, что этих сил достаточно для оборонительных действий польской армии до начала активных операций Франции и Англии. Принятый польским генштабом план войны исходил из того, что основные бои развернутся на западе, в Великой Польше. Польские войска, оказывая сопротивление, должны были с боями постепенно отходить на восток, на линию Вислы, чтобы занять здесь долговременную оборону и ждать вступления в войну Франции и Англии. В соответствии с польско-французскими договоренностями 1939 г. Франция должна была начать главными силами наступательные действия на пятнадцатый день после нападения Германии на Польшу. Другого плана войны с Германией у Польши не было.

Однако события развивались по иному сценарию. Главный удар в первые дни войны был нанесен немецкими войсками не с запада, а из Померании, Восточной Пруссии, Силезии, Чехии и Словакии. Мощными бронетанковыми и авиационными ударами уже на третий день войны были разгромлены польские войска, оборонявшие границу. 8 сентября немцы вышли к Варшаве, поспешно оставленной президентом, правительством и главным командованием.

Оборона столицы войсками и гражданским населением продолжалась до 27 сентября. Образец мужества продемонстрировал небольшой гарнизон польской военной базы Вестерплатте в окрестностях Данцига, более недели отражавший атаки превосходящих сил немцев с суши и моря. Только 29 сентября сложили оружие защитники Модлина, 2 октября – части на полуострове Хель, а оперативная группа «Полесье» провела успешное сражение с немцами 2-4 октября, но из-за отсутствия боеприпасов вынуждена была 5 октября капитулировать.

Но все это были одиночные проявления героизма. Основные силы Войска Польского терпели поражение за поражением и беспорядочно отступали на восток. Уже к середине сентября стало очевидным, что Польша в одиночку не сможет противостоять Германии. Англия и Франция еще накануне войны сошлись во мнении, что нет смысла помогать Польше. Поэтому они не начали в обещанные сроки боевых действий на Западном фронте, предпочтя им так называемую «странную войну».

В этих условиях СССР, сохранявший в первые недели нейтралитет, счел, что настало время для восстановления исторической справедливости и возвращения захваченных Польшей в 1919-1920 гг. Западной Белоруссии и Западной Украины. 17 сентября до сведения польского посла в Москве была доведена нота советского правительства, в которой говорилось, что поскольку Польское государство и его правительство практически перестали существовать, постольку прекратили свое действие все договоры, заключенные между Советским Союзом и Польшей. Поэтому СССР не будет более оставаться нейтральным. Использовался также аргумент, которым поляки и немцы оправдывали свои агрессивные действия против Чехословакии в 1938 г.: советское правительство не может безразлично относиться к тому, что украинцы и белорусы, проживающие в Польше, бросаются на произвол судьбы. Поэтому Красной Армии дан приказ перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество братского населения Западной Украины и Западной Белоруссии.

В тот же день началось вторжение советских войск в Польшу. Главнокомандующий польской армией отдал войскам приказ не оказывать сопротивления Красной Армии, поэтому бои на востоке имели локальный характер. Гарнизон Львова, упорно оборонявший город от немцев, без боя сдал его подошедшим частям Красной Армии.

Во второй половине сентября исход войны не вызывал ни у кого сомнений. В ночь с 17 на 18 сентября страну покинуло гражданское и военное руководство. Президент, правительство, главнокомандующий выехали в Румынию и были там интернированы. В боевых действиях польская армия потеряла более 65 тыс. убитыми, около 400 тыс. оказались в немецком плену, 240 тыс. были интернированы Красной Армией. Около 90 тыс. военнослужащих сумели уйти в нейтральные страны.

28 сентября 1939 г. в Москве был подписан советско-германский договор о дружбе и границе, вносивший коррективы в августовские договоренности о территориальном разделе Польши. Взамен за включение в сферу своих интересов Литвы СССР отказывался от Люблинского и части Варшавского воеводств. Из территорий, которые в 1944 г. вошли в состав Польши, СССР в 1939 г. установил свою администрацию только в западной части Восточной Галиции и в Белостокском округе. Сталин не согласился с предложением Гитлера создать на части оккупированных немцами польских земель марионеточное государство, заявив, что судьба Польши может быть окончательно решена только после войны, которая еще только началась.

Гитлер пошел по пути расчленения оккупированных польских земель. Западные, часть центральных и северные районы Польши были включены в состав Германии (территория в 92 тыс. кв. км с населением более 10 млн человек, в подавляющем большинстве поляки). Здесь сразу же начался террор в отношении части польских граждан. В первую очередь репрессиям подверглись интеллигенция, участники национально-освободительных восстаний 1918-1921 гг., активисты политических партий. Поляков лишали собственности, выселяли из домов, отправляли в концентрационные лагеря, на принудительные работы в Германию, депортировали в районы, не включенные в рейх. На их место селили немцев из Германии и репатриантов из Прибалтики и Украины. Те же поляки, которые согласились на включение в различные фолькссписки, получали германское гражданство со всеми вытекающими для них последствиями (служба в армии и т.д.).

Из остальных районов, оккупированных Германией, было создано генерал-губернаторство с центром в Кракове. В 1941 г., после начала Великой Отечественной войны, к нему была присоединена Восточная Галиция. Генерал-губернаторство рассматривалось Берлином как резервуар дешевой рабочей силы и место расселения поляков, депортируемых с территорий, включенных в состав рейха. Поляки могли здесь сохранять ограниченные и контролируемые немцами средства производства, начальные и профессиональные школы. В 1941 г. были учреждены органы польского местного хозяйственного самоуправления. Продолжала действовать польская уголовная полиция. Но на создание других органов власти немцы в генерал-губернаторстве не пошли. Население подвергалось жесточайшим репрессиям и преследованиям. Особенно беспощадным было отношение гитлеровцев к евреям и цыганам, согнанным в гетто и в основной своей массе уничтоженным. Поляков брали в заложники, отправляли на принудительные работы в Германию, заключали в концлагеря, крупнейшими из которых на территории Польши были Освенцим, Треблинка и Майданек, расстреливали.

Тяжелым было положение значительной части польского населения Западной Украины и Западной Белоруссии, формально вошедших в ноябре 1939 г. в состав СССР. Вильно и прилегающая область, вопреки желанию белорусского руководства, в октябре 1939 г. были переданы Литве и вошли в состав Советского Союза вместе с последней в 1940 г. В отношении поляков, как и других проживавших в бывших восточных районах Польши национальных групп, был применен так называемый классовый подход. Депортации в отдаленные районы СССР, заточению в тюрьмы и концлагеря подвергались буржуазия, помещики, зажиточные крестьяне, мелкие предприниматели и торговцы, государственные служащие, колонисты из числа участников польско-советской войны 1920 г. (осадники), члены политических партий, в том числе троцкисты, и другие «классово чуждые элементы». Всего было депортировано более 400 тыс. поляков. По решению высшего руководства СССР в 1940 г. в Катыни, Старобельске, Медном были расстреляны 21 857 человек из числа польских офицеров армии, жандармерии и полиции, осадников, помещиков и др., содержавшихся в лагерях для интернированных, а также в тюрьмах в Западной Украине и Западной Белоруссии.

Что касается избежавших репрессий поляков, то власти, особенно начиная с 1940 г., старались завоевать их симпатии и превратить в лояльных советских граждан. На свободе были оставлены некоторые известные польские политики (например, неоднократный премьер-министр Польши после переворота 1926 г. профессор Львовского политехнического института Казимеж Бартель), деятели культуры (в частности, известный поэт, переводчик, театральный и литературный критик Тадеуш Бой-Желенский), профессора высших учебных заведений Львова. Все они были уничтожены немцами и украинскими националистами после захвата ими Львова в 1941 г.

Совокупные людские потери Польши в годы второй мировой войны составили более 6 млн человек, более 3 млн из них были евреями. В ходе военных действий погибло 644 тыс. ее граждан, в том числе 123 тыс. военнослужащих. По показателю людских потерь Польша занимала первое место среди всех оккупированных Германией европейских государств: 220 человек на 1000 жителей.

2. Движение Сопротивления польского народа

Поражение армии не сломило воли польского народа продолжать борьбу с агрессорами за независимость. Первоочередной задачей было обеспечение преемственности государственной власти. Интернированный в Румынии президент И. Мосьцицкий стремился сохранить власть в руках прежней правящей группировки. Пользуясь своими конституционными полномочиями, он назначил своим преемником пилсудчика Владислава Рачкевича. Однако оппозиция при поддержке Франции оказала противодействие этим планам. Премьер-министром и главнокомандующим стал представитель либеральных сил генерал Владислав Сикорский (1881-1943). 30 сентября 1939 г. в Париже было создано польское правительство в эмиграции. Ведущие позиции в нем занимали представители четырех главных антисанационных партий (крестьянской, социалистической, национально-демократической и партии труда). Оппозиция сумела существенно ограничить полномочия президента в пользу премьера. На Западе была сформирована польская армия, насчитывавшая в 1940 г. более 84 тыс. военнослужащих. После разгрома Франции, правительство и часть армии (около 20 тыс.) перебрались в Великобританию.

Рукопожатие польского маршала Эдварда Рыдз-Смиглы и немецкого атташе полковника Богислава фон Штудница на параде «Дня независимости» в Варшаве 11 ноября 1938 года.

Любопытно было бы понять, по какую сторону линии фронта Второй мировой войны больше поляков воевало. Профессор Рышард Качмарек, директор Института Истории Силезского Университета, автор книги «Поляки в вермахте», например, заявил по этому поводу польской «Gazeta Wyborcza»: «Мы можем считать, что у 2-3 млн. человек в Польше есть родственник, который служил в вермахте. Сколько из них знают о том, что с ними стало? Наверно немногие. Ко мне постоянно приходят студенты и спрашивают, как установить, что произошло с дядей, с дедом. Их родные об этом молчали, они отделывались фразой, что дед погиб на войне. Но третьему послевоенному поколению этого уже недостаточно».

У 2-3 миллионов поляков дедушка или дядя служили у немцев. А сколько же из них погибли «на войне», то есть на стороне Адольфа Гитлера, сколько осталось в живых? «Точных данных не существует. Немцы считали поляков, призванных в вермахт, только до осени 1943 года. Тогда с присоединенных к Рейху польских Верхней Силезии и Поморья поступило 200 тысяч солдат. Однако набор в вермахт длился еще в течение года и в гораздо более широком масштабе.

Из докладов представительства польского правительства в оккупированной Польше следует, что до конца 1944 года в вермахт было призвано около 450 тысяч граждан довоенной Польши. В общем можно считать, что через немецкую армию во время войны их прошло около полумиллиона», - считает профессор. То есть, призыв осуществлялся с территорий (упомянутых выше Верхней Силезии и Поморье) присоединенных к Германии.

Тамошнее население немцы разделили на несколько категорий по национально-политическому принципу. Польское происхождение не мешало уходить служить в гитлеровскую армию с энтузиазмом: «Во время отправления рекрутов, которые вначале проводились на вокзалах с большой помпой, часто пели польские песни. В основном в Поморье, особенно в польской Гдыне. В Силезии же в районах с традиционно сильными связями с польской речью: в районе Пщины, Рыбника или Тарновске-Гуры. Начинали петь рекруты, затем подключались их родные, и вскоре оказывалось, что во время нацистского мероприятия поет весь вокзал. Поэтому немцы отказались от торжественных проводов, потому что это их компрометировало. Правда, пели в основном религиозные песни. Ситуации, когда кто-то бежал от мобилизации, случались крайне редко».

В первые годы полякам у Гитлера было хорошо служить: «Поначалу казалось, что все не так уж и плохо. Первый набор состоялся весной и летом 1940 года. Пока рекруты прошли через обучение и попали в свои части, война на Западном фронте уже завершилась. Немцы захватили Данию, Норвегию, Бельгию и Голландию, разбили Францию. Военные действия продолжались только в Африке. На стыке 1941 и 1942 годов служба напоминала мирные времена. Я был в армии, поэтому могу себе представить, что спустя некоторое время человек привыкает к новым условиям и убеждается, что жить можно, что никой трагедии не произошло. Силезцы писали о том, как им хорошо живется в оккупированной Франции. Присылали домой снимки на фоне Эйфелевой башни, пили французское вино, проводили свободное время в обществе француженок. Служили в гарнизонах на отстроенном в то время Атлантическом Вале.

Я напал на след силезца, который всю войну провел на греческих Кикладах. В полном покое, словно был в отпуске. Сохранился даже его альбом, в котором он рисовал пейзажи». Но, увы, это безмятежное польское существование на немецкой службе с француженками и пейзажами жестоко «обломали» злые москали в Сталинграде. После этой битвы и поляков в большом количестве стали посылать на Восточный фронт: «Все изменил Сталинград… что в один момент оказалось, что призыв в армию означает верную смерть. Наиболее часто погибали новобранцы, иногда всего лишь после двух месяцев службы… Люди не боялись того, что кто-то с ними рассчитается за службу на немцев, они боялись внезапной смерти. Немецкий солдат тоже боялся, но в центре Рейха люди верили в смысл войны, в Гитлера, в то, что немцев спасет какое-нибудь чудо-оружие. В Силезии же, за небольшими исключениями, этой веры никто не разделял. Зато силезцы панически боялись русских… Понятно, что самые большие потери были на Восточном фронте… если учесть, что погиб каждый второй солдат Вермахта, то можно принять, что на фронте могло погибнуть до 250 тысяч поляков».

По данным директора Института Истории Силезского Университета, воевали поляки за Гитлера: «на Западном и Восточном фронтах, у Роммеля в Африке и на Балканах. На кладбище на Крите, где лежат погибшие участники немецкого десанта 1941 года, я находил и силезские фамилии. Такие же фамилии я находил и на военных кладбищах в Финляндии, где хоронили солдат Вермахта, поддержавших финнов в войне с СССР». О том, сколько красноармейцев, солдат США и Великобритании, партизан Югославии, Греции и мирных жителей убили поляки Гитлера, профессор Качмарек данных пока не приводил. Наверное, еще не подсчитал…

По данным военной разведки Красной армии, в 1942 году поляки составляли 40-45% личного состава 96-й пехотной дивизии вермахта, около 30% 11-й пехотной дивизии (вместе с чехами), около 30% 57-й пехотной дивизии, около 12% 110-й пехотной дивизии. Ранее в ноябре 1941 года разведкой было обнаружено большое количество поляков и в 267-й пехотной дивизии.

К концу войны в советском плену оказалось 60 280 поляков, сражавшихся на стороне Гитлера. И это далеко не полная цифра. Около 600 000 пленных из армий Германии и ее союзников после соответствующей проверки были освобождены непосредственно на фронтах. «В основной массе это были лица негерманской национальности, насильственно призванные в вермахт и армии союзников Германии (поляки, чехи, словаки, румыны, болгары, молдаване и др.), а также нетранспортабельные инвалиды», – говорится в официальных документах.

Поляки как союзники СССР

14 августа в Москве было подписано военное соглашение, предусматривавшее формирование на территории СССР польской армии для последующего участия в войне против Германии на советско-германском фронте.

Уже к 31 августа 1941 года численность польской армии превысила 20 000, а к 25 октября – 40 000 человек. Несмотря на труднейшее положение, в котором находился в то время СССР, ее щедро снабжали всем необходимым. Польский посол в Москве Кот в своих отчетах в Лондон, где с 1940 года обосновалось польское эмигрантское правительство, сообщал: «Советские военные власти весьма облегчают организацию Войска Польского, на практике они полностью идут навстречу польским требованиям, отдавая Войску солдат, мобилизованных уже в Красную армию на землях Восточной Польши».

Однако поляки отнюдь не рвались в бой с немцами. 3 декабря приехавший в Москву Сикорский вместе с командующим польской армией в СССР генералом Владиславом Андерсом и Котом был принят Сталиным. Немцы стояли под Москвой, а Андерс и Сикорский доказывали, что польские части следует отправить в Иран (в августе 1941 года советские и английские войска были введены в Иран для борьбы с прогерманским режимом Реза-шаха. – Прим. ред.). Возмущенный Сталин ответил: «Обойдемся без вас. Сами справимся. Отвоюем Польшу и тогда вам ее отдадим».

Полковник Зигмунд Берлинг, один из польских офицеров, настроенных на честное сотрудничество с советской стороной, позднее рассказывал: Андерс и его офицеры «делали все для того, чтобы затянуть период обучения и вооружения своих дивизий», чтобы им не пришлось выступить против Германии, терроризировали польских офицеров и солдат, которые желали принять помощь советского правительства и с оружием в руках идти на захватчиков своей родины. Их фамилии заносились в специальный указатель под названием «картотека Б» как сочувствующих Советам.

Т. н. «Двуйка» (отдел разведки армии Андерса) собирала сведения о советских военных заводах, железных дорогах, полевых складах, расположении войск Красной армии. Иметь таких «союзников» в своем тылу становилось просто опасно. В результате летом 1942 года армия Андерса все-таки была выведена в Иран под покровительство англичан. Всего из СССР выехало около 80 000 военнослужащих и более 37 000 членов их семей.

Впрочем, тысячи польских солдат под командованием Берлинга предпочли остаться в СССР. Из них была сформирована дивизия им. Тадеуша Костюшко, ставшая основой 1-й армии Войска Польского, сражавшегося на советской стороне и дошедшего до Берлина.

Между тем польское эмигрантское правительство продолжало по мере сил пакостить СССР: в марте 1943 года оно активно поддержало пропагандистскую кампанию о «катынском расстреле», поднятую рейхсминистром пропаганды Геббельсом.

23 декабря 1943 года советская разведка предоставила руководству страны секретный доклад министра польского эмигрантского правительства в Лондоне и председателя польской комиссии послевоенной реконструкции Сейды, направленный президенту Чехословакии Бенешу как официальный документ польского правительства по вопросам послевоенного урегулирования. Озаглавлен он был так: «Польша и Германия и послевоенная реконструкция Европы».

Смысл его сводился к следующему: Германия должна быть оккупирована на западе Англией и США, на востоке – Польшей и Чехословакией. Польша должна получить земли по Одеру и Нейсе. Граница с Советским Союзом должна быть восстановлена по договору 1921 года.

Черчилль хоть и был солидарен с планами поляков, понимал их нереальность. Рузвельт же назвал их «вредными и глупыми» и высказался за установление польско-советской границы по линии Керзона, с которой в целом совпадала государственная граница СССР, установленная в 1939 году.

Ялтинские договоренности Сталина, Рузвельта и Черчилля по созданию нового демократического правительства Польши, разумеется, не устроили польское эмигрантское правительство. Весной 1945 года Армия Крайова под руководством генерала Окулицкого, бывшего начальника штаба армии Андерса, усиленно занималась террористическими актами, диверсиями, шпионажем и вооруженными налетами в тылу советских войск.

22 марта 1945 года Окулицкий сообщал командующему западным округом Армии Крайовой, обозначенному псевдонимом «Славбор»: «Считаясь со своими интересами в Европе, англичане должны будут приступить к мобилизации сил Европы против СССР. Ясно, что мы будем в первых рядах этого европейского антисоветского блока; и также нельзя представить этот блок без участия в нем Германии, которую будут контролировать англичане».

Эти планы польских эмигрантов оказались несбыточными. К лету 1945 года 16 арестованных польских шпионов, включая Окулицкого, предстали перед Военной коллегией Верховного суда СССР и получили разные сроки заключения. Однако Армия Крайова, формально распущенная, а фактически преобразованная в организацию «Вольность и неподлеглость», еще несколько лет вела террористическую войну против советских военных и новых польских властей.

(Всего 45 фото)

1. Вид на еще не пострадавший польский город из кабины пилота немецкого самолета, скорее всего, «Heinkel He 111 P» в 1939 году. (Library of Congress)

2. В 1939 году в Польше все еще было много разведывательных батальонов, которые участвовали в Польско-советской войне 1921 года. Об отчаянной польской кавалерии, нападавшей на танковые войска нацистов, ходили легенды. Хотя кавалерия иногда встречала на своем пути танковые дивизионы, их целью была пехота, и их нападения довольно часто увенчались успехом. Нацистской и советской пропаганде удалось подпитать этот миф о знаменитой, но медленной польской кавалерии. На этом фото польский конный эскадрон во время маневров где-то на территории Польши 29 апреля 1939 года. (AP Photo)

3. Корреспондент «Associated Press» Элвин Штайнкопф вещает из Вольного города Данциг – в то время полуавтономного города-государства, входящего в таможенный союз с Польшей. Штайнкопф передавал напряженную ситуации в Данциге в Америку 11 июля 1939 года. Германия требовала вступления Данцига в страны Третьего Рейха и, видимо, готовилась к военным действиям. (AP Photo)

4. Иосиф Сталин (второй справа) на подписании министром иностранных дел Вячеславом Молотовым (сидит) пакта о ненападении с министром иностранных дел Германии Иоахимом фон Риббентропом (третий справа) в Москве 23 августа 1939 года. Слева стоит заместитель министра обороны и начальник штаба СВ маршал Борис Шапошников. Пакт о ненападении включал в себя тайный протокол, разделявший восточную Европу на сферы влияния в случае конфликта. Пакт гарантировал, что войска Гитлера не встретят сопротивления со стороны СССР, если вторгнуться в Польшу, а это значит, что война стала на шаг ближе к реальности. (AP Photo/File)

5. Через два дня после подписания Германией пакта о ненападении с СССР, Великобритания вступила в военный союз с Польшей, 25 августа 1939 года. Это фото было сделано неделю спустя, 1 сентября 1939 года, во время одной из первых военных операций по вторжению Германии на территорию Польши, и начала Второй мировой войны. На этом фото немецкий корабль «Шлезвиг-Гольштейн» обстреливает польский военный транзитный склад в Вольном городе Данциге. Одновременно с этим немецкие ВВС (Luftwaffe) и пехота (Heer) атаковали несколько польских объектов. (AP Photo)

6. Немецкие солдаты на полуострове Вестерплатте после того, как он сдался немецким войскам с корабля «Шлезвиг-Гольштейн» 7 сентября 1939 года. Менее 200 польских солдат защищали небольшой полуостров, державшийся против немецких войск семь дней. (AP Photo)

7. Вид с воздуха на взрывы бомб во время бомбардировки над Польшей в сентябре 1939 года. (LOC)

8. Два танка 1-ой танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» пересекают реку Бзура во время вторжения в Польшу в сентябре 1939 года. Битва на Бзуре – крупнейшая во всей военной кампании – длилась больше недели и закончилась тем, что Германия захватила большую часть западной Польши. (LOC/Klaus Weill)

9. Солдаты 1-ой танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» на обочине дороги на пути в Пабьянице во время вторжения в Польшу в 1939 году. (LOC/Klaus Weill)

10. 10-летняя полячка Казимира Мика плачет над телом сестры, погибшей под пулеметным огнем во время сбора картофеля в поле у Варшавы в сентябре 1939 года. (AP Photo/Julien Bryan)

11. Авангардные войска Германии и разведка в польском городе под обстрелом во время нацистского вторжения в Польшу в сентябре 1939 года. (AP Photo)

12. Немецкая пехота осторожно продвигается на окраине Варшавы 16 сентября 1939 года. (AP Photo)

13. Военнопленные с поднятыми руками на дороге во время вторжения Германии на территорию Польши в сентября 1939 года. (LOC)

14. Британский король Георг VI обращается к своей нации в первый вечер войны 3 сентября 1939 года в Лондоне. (AP Photo)

15. Конфликт, который закончится взрывом двух ядерных бомб, начался с объявления глашатаем в центре города. На фото6 глашатай У.Т.Бостон зачитывает объявление войны со ступенек Лондонской биржи 4 сентября 1939 года. (AP Photo/Putnam)

16. Толпа читает заголовки газет «Бомбардировка Польши» у здания департамента США, где прошла конференция по вопросам военного положения в Европе, 1 сентября 1939 года. (AP Photo)

17. 17 сентября 1939 года британский линейный крейсер «HMS Courageous» был подбит торпедами немецкой подлодки U-29 и затонул в течение 20 минут. Подлодка преследовала «Courageous», бывшего на антивоенном патрулировании побережья Ирландии, несколько часов, а затем выпустила три торпеды. Две торпеды попали в корабль, потопив его вместе с 518 членами экипажа из общего количества 1259 человек. (AP Photo)

18. Разруха на улице в Варшаве 6 марта 1940 года. Труп мертвой лошади лежит среди развалин и обломков. Пока Варшаву обстреливали практически без остановок, только в один день – 25 сентября 1939 года – около 1150 боевых самолетов пролетели над польской столицей, сбросив 550 тонн взрывчатки на город. (AP Photo)

19. Немецкие войска вошли в город Бромберг (немецкое название польского города Быдгощ) и потеряли там несколько сотен своих от снайперского огня. Снайперов снабдили оружием отступавшие польские войска. На фото: тела лежат на обочине дороги 8 сентября 1939 года. (AP Photo)

20. Пострадавший польский бронепоезд с танками, захваченный 1-ой танковой дивизией СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» недалеко от Блони в сентябре 39-го. (LOC/Klaus Weill)

22. Юный поляк вернулся туда, где когда-то был его дом, теперь превратившийся в руины, во время перерыва в обстреле с воздуха Варшавы в сентябре 39-го. Немцы продолжали атаковать город, пока тот не сдался 28 сентября. Неделю спустя последние польские войска капитулировали у Люблина, передав полный контроль над Польшей Германии и Советскому Союзу. (AP Photo/Julien Bryan)

23. Адольф Гитлер приветствует войска Вермахта в Варшаве 5 октября 1939 года после вторжения Германии на территорию Польши. За Гитлером стоят (слева направо): генерал-полковник Вальтер фон Браухич, лейтенант-генерал Фридрих Фон Кохенгаузен, генерал-фельдмаршал Герд фон Рундштедт и фельдмаршал Вильгельм Кейтель. (AP Photo)

24. Ранее в 1939 году японская армия и военные отряды продолжали атаковать и продвигаться в Китай и Монголию. На этом фото японские солдаты продвигаются дальше по пляжу, высадившись в Сватове, одном из оставшихся портов Южного Китая, в то время еще принадлежавшего Китаю, 10 июля 1939 года. После короткого конфликта с китайскими войсками Япония вошла в город, не встретив особого сопротивления. (AP Photo)

25. На границе с Монголией японские танки пересекают обширные равнины степи 21 июля 1939 года. Войска Манчукуо укрепились японцами, когда на границе внезапно вспыхнули военные действия с советскими войсками. (AP Photo)

26. Пулеметное подразделение осторожно продвигается вперед, мимо двух советских бронетранспортеров, брошенных в битве у монгольской границы в июле 1939-го. (AP Photo)

27. После того, как требования СССР к Финляндии остались без ответа, а просил он некоторые финские земли и уничтожение укреплений на границе, СССР вторглась на территорию Финляндии 30 ноября 1939 года. 450 тысяч советских солдат пересекли границу, начав жестокую битву, окрещенную Зимней войной. На этом фото член финского зенитного подразделения в белой камуфляжной форме работает с дальномером 28 декабря 1939 года. (AP Photo)

28. Горящий дом после бомбардировки финского портового города Турку советскими войсками на юго-западе Финляндии 27 декабря 1939 года. (AP Photo)

29. Финские солдаты бегут в укрытие во время обстрела с воздуха «где-то в лесах Финляндии» 19 января 1940 года. (AP Photo)

30. Представители одного из финских лыжных батальонов, боровшихся с русскими солдатами, с оленями 28 марта 1940 года. (Заметка редактора – фото ретушировали вручную, видимо, для придания четкости). (AP Photo)

31. Военная добыча – захваченные советские танки в снегу 17 января 1940 года. Финские войска только что победили советский дивизион. (LOC)

32. Шведский доброволец «где-то в Северной Финляндии» в защитной маске на посту 20 февраля 1940 года в минусовую температуру. (AP Photo)

33. Зима 1939-1940 гг была особенно холодной в Финляндии. В январе в некоторых местах температура упала ниже 40 градусов по Цельсию. Мороз был постоянной угрозой, и трупы солдат, замерзших замертво, часто встречались на поле боя в жутких позах. На этом фото 31 января 1940 года изображен замерзший русский солдат. После 105 дней сражений СССР и Финляндия подписали мирный договор, по которому Финляндия сохраняла суверенитет, отдав 11% территории Советскому Союзу. (LOC)

34. Немецкий тяжелый крейсер «Адмирал граф Шпее» горит у Монтевидео, Уругвай, 19 декабря 1939 года. Экипаж крейсера только что был в Битве у Ла-Платы, после того как три британских крейсера нашли его и атаковали. Корабль не утонул, его пришлось отправить в гавань Монтевидео на ремонт. Не желая долго оставаться на ремонте и не имея возможности отправиться на битву, экипаж вывел корабль в открытое море и потопил. На фото крейсер за несколько минут до затопления. (AP Photo)

35. Управляющий рестораном Фред Хорак из Сомервилля, штат Массачусетс, США, указывает на знак в витрине своего заведения 18 марта 1939 года. Надпись на знаке: «Не обслуживаем немцев». Хорак был уроженцем Чехословакии. (AP Photo)

36. Производство истребителей «Кёртисс P-40», вероятно, в Буффало, Нью-Йорк, около 1939 года. (AP Photo)

37. Пока немецкие войска сосредоточились в Польше, на Западном фронте возрастало волнение – Франция приветствовала британских солдат, высаживавшихся у границы с Германией. На этом фото французские солдаты позируют во Франции 18 декабря 1939 года. (AP Photo)

38. Толпа парижан, собравшихся у базилики Сакре-Кёр на холме Морматр, для религиозной службы и молитвы за мир. Часть толпы собралась у церкви во Франции 27 августа 1939 года. (AP Photo)

39. Французские солдаты с координатным манипулятором 4 января 1940 года. Это устройство было одним из многих экспериментов, созданных для регистрации звука двигателей самолетов и определения их местоположения. Введение технологии радаров довольно быстро сделало эти устройства устаревшими. (AP Photo)

40. Собрание газетчиков на Западном фронте где-то на Линии Мажино во Франции 19 октября 1939 года. Французский солдат указывает им на «ничейную землю», отделяющую Францию от Германии. (AP Photo)

41. Британские солдаты в поезде на первом этапе поездки на западный фронт в Англии 20 сентября 39-го. (AP Photo/Putnam)

42. Лондонское Вестминстерское аббатство и здание парламента, окутанные темнотой, после первого массового отключения электричества 11 августа 1939 года. Это было первое испытательное отключение электричества МВД Великобритании во время подготовки к возможным атакам с воздуха немецкими войсками. (AP Photo)

43. Сцена в мэрии Лондона, где проводились реакции детей на респираторы, созданные для защиты от ядовитых газов, 3 марта 1939 года. Нескольким детям до двух лет дали «детские шлемы». (AP Photo)

44. Немецкий канцлер и диктатор Адольф Гитлер осматривает географическую карту с генералами, включая Генриха Гиммлера (слева) и Мартина Бормана (справа) в неизвестном месте в 1939 году. (AFP/Getty Images)

45. Мужчина смотрит на фотографию Иоханна Георга Эльзера на памятнике в Фрейбурге, Германия, 30 октября 2008 года. Немецкий гражданин Эльзер пытался убить Адольфа Гитлера самодельной бомбой в пивной «Buergerbraukeller» в Мюнхене 8 ноября 1939 года. Гитлер закончил свою речь раньше, избежав взрыва на 13 минут. В результате покушения погибли восемь человек, 63 были ранены, а Эльзера поймали и заключили в тюрьму. Незадолго до окончания Второй мировой войны его казнили в нацистском концлагере в Дахау. (AP Photo/ Winfried Rothermel)

Очень интересная статья о Польше и начале 2-й мировой войны середины прошлого века. Спасибо авторам

Польша в то время представляла собою довольно странное государственное образование, достаточно грубо сшитое после Первой Мировой из осколков Российской, Германской и Австро-Венгерской империй с добавлением того, что успела сама нахапать в Гражданской войне и сразу после неё (Виленский район - 1922 г.), да ещё - Тешинской области, прихваченной по случаю в 1938 году при разделе Чехословакии.

Население Польши в границах 1939 года составляло перед войной 35,1 млн. человек. Из них собственно поляков было 23,4 млн., белорусов и украинцев -7,1 млн., 3,5 млн. евреев, 0,7 млн. немцев, 0,1 млн. литовцев, 0,12 млн. чехов, ну и примерно 80 тыс. прочих.

Этническая карта Польши

К национальным меньшинствам в довоенной Польше относились, мягко говоря, не очень, рассматривая украинцев, белорусов, литовцев, немцев, чехов как пятую колонну соседних государств, про любовь поляков к евреям я уже и не говорю.
С экономической точки зрения довоенная Польша также была отнюдь не в числе лидеров.

Но руководители пятой по площади и шестой по населению страны Европы искренне считали своё государство одной из великих держав, и политику они, разумеется, пытались вести соответственную - великодержавную.

Польский плакат 1938 года

Войско Польское на предвоенном параде

Казалось - сама география подсказывает лишь два варианта политики - либо наладить отношения хотя бы с одним из двух своих сильных соседей, либо попытаться создать коалицию малых стран, чтобы этим страшным монстрам противостоять.
Нельзя сказать, что польские правители это не пробовали. Но беда была в том, что, при своём появлении, новорождённое государство так больно толкалось локтями, что сумело обобрать всех, ещё раз повторяю, всех своих соседей. У Советского Союза - «Восточные кресы», у Литвы - Виленский край, у Германии - Померанию, у Чехословакии - Заользье.

Польский «Виккерс E» входит в чехословацкое Заользье, октябрь 1938 года

С Венгрией тоже без территориальных споров не обошлось. Даже с образовавшейся только в марте 1939 года Словакией успели поссориться, попытавшись и у неё кусок оттяпать, из-за чего Словакия оказалась единственной кроме Германии державой, объявившей Польше 1 сентября войну и выставившей на фронт 2 дивизии. Может быть, Румынии не досталось, но ведь и польско-румынская граница была где-то на отшибе. Что-то для улучшения отношений отдать — ну это как-то совсем не по-польски получится.
А если своих силёнок маловато, естественно, надо обратиться за поддержкой к тем, кто после Первой Мировой помог созданию этой «политической новости» — Польской республики.
Но предвоенная политика и Франции и Великобритании показывала, что в новую войну эти страны ввязываться не хотят, и желают, чтобы на востоке Европы сами разобрались, их никоим образом не вмешивая. Отношение к Советской державе у западных политиков было, как бы это поточнее сказать, весьма нервным, и многие из них видели в сладких снах, как на неё кто-нибудь нападёт. А тут - такой шанс, что немцы полезут дальше на восток, или наши, с фюрером заранее не договорившись, бросятся защищать действительно мечтавшие тогда об освобождении от польской оккупации Западные Белоруссию и Украину. Ну и как часто бывает в таких случаях, две идущие навстречу друг другу армии не смогут остановиться и передерутся.
А значит - Западная Европа сможет ещё некоторое время пребывать в мире, наблюдая, как дерутся их такие беспокойные восточные соседи.
Хотя гарантии Польше будущие наши союзники дали, и даже подтвердили, что через 15 дней после агрессии какой-либо державы доблестно встанут на защиту Польши. И ведь что интересно - своё обещание полностью выполнили, действительно встав на германо-французской границе, да так и простояв там до 10 мая 1940 года, пока немцам это не надоело, и они сами не перешли в наступление.
Гремя сплошной бронёю из медалей
Пошли французы в яростный поход.
17 дней их ждал товарищ Сталин,
А злой француз к Берлину не идёт.
Но это в будущем. Пока же задачей польского руководства было сообразить, как самим защитить территорию от возможной агрессии с запада. Надо сказать, что довоенная польская разведка была на довольно высоком уровне, например, именно она раскрыла тайну знаменитой немецкой шифровальной машинки «Энигма». Этот секрет вместе с польскими дешифровщиками и математиками затем достался англичанам. Разведка смогла своевременно вскрыть и группировку немцев и даже с достаточно большой точностью определить их стратегический замысел. Поэтому уже с 23 марта 1939 года в Польше началась скрытая мобилизация.
Вот только не помогло и это. Протяжённость польско-германской границы была тогда почти 1900 км, и желание польских политиков защитить всё размазало и без того уступающее почти вдвое немецким войскам Войско Польское (на 1 сентября против 53 немецких дивизий поляки сумели развернуть 26 пехотных дивизий и 15 бригад — 3 горно-пехотных, 11 кавалерийских и одну бронемоторизованную, или всего 34 условных дивизии) по всему будущему фронту.
Немцы же, сосредоточив к 1 сентября у польской границы 37 пехотных, 4 лёгких пехотных, 1 горнострелковую, 6 танковых и 5 моторизованных дивизий и кавбригаду, наоборот, создали компактные ударные группировки, достигнув на направлениях главных ударов подавляющего превосходства.
Да и боевая техника той, как называли её тогда в нашей печати «помещичье-буржуазной панской» Польши вполне отражала степень развития государства. Некоторые действительно передовые для того времени разработки были в единичных экземплярах, а остальное - изрядно поношенное оружие, оставшееся с Первой Мировой.
Из числящихся на август 887 лёгких танков и танкеток (других у Польши не было) некоторую боевую ценность представляли примерно 200 штук - 34 «шеститонных Виккерса», 118 (или 134, тут в разных источниках по-разному) их польских близнеца 7ТР и 54 французских «Рено» с «Гочкисами» 1935 года. Всё остальное было очень старым и пригодным только для полицейских операций или демонстрации в музеях.

Лёгкий танк 7ТР выпуска 1937 года

Тут стоит сказать, что во второй половине тридцатых годов произошла качественная революция в танкостроении. Из-за появившихся у пехоты противотанковых пушек, которые были малозаметны, невелики и могли перемещаться расчётом по полю боя на своих колёсах, все танки, построенные по предыдущим проектам и имеющие броневую защиту только от пулемётов и пуль пехоты, вдруг оказались устаревшими.
Конструкторы и инженеры всех ведущих стран засели за работу. В результате появились медлительные, крайне неудобные для их экипажей и неповоротливые, но отлично забронированные французские уродцы, хоть и более удобные, но слабо вооружённые и столь же медлительные британские «Матильды» и куда более совершенные немцы — Pz.Kpfw. III и Pz.Kpfw. IV. Ну и наши Т-34 и КВ.
Не лучше у поляков обстояло дело и с авиацией. 32 действительно новых и очень удачных «Лося» (двухмоторный бомбардировщик PZL P-37 "Los", 1938 год) терялись на фоне устаревших и принявших на себя основной удар примерно 120 «Карасей» (лёгкий бомбардировщик PZL P-23 "Karas" 1934 года с максимальной скоростью 320 км/час, в боях погибло 112 самолётов) и 117 PZL P-11 — истребителей разработки 1931-34 годов с максимальной скоростью 375 км/час и двумя пулемётами 7,7 мм - из них погибло 100 самолётов.

двухмоторный бомбардировщик Panstwowe Zaklady Lotnicze PZL P-37 "Los"

Истребитель Panstwowe Zaklady Lotnicze PZL P-11C

Скорость же тогдашних немецких «Дор» и «Эмилей» — истребителей Messerschmitt Bf109D и Bf109E — была 570 км/час, да и вооружён каждый из них был парой пушек и пулемётов.
Правда, стоит сказать, что Вермахт в 1939 году новейшими разработками особо похвастать не мог. Новых танков (Т-3 и Т-4) было всего 300 штук, а Т-1 и Т-2, что составляли основную силу немецких танковых дивизий, к 1939 году изрядно устарели. Спасали чешские «Праги» (“Skoda” LT vz.35 и LT vz.38 “Praha”), которых немцам досталось немало.
Но 54 не очень удачных «француза» (в «Рено-35» и «Гочкисе-35» всего 2 члена экипажа и башнёр должен одновременно заряжать и наводить пушку, стрелять из неё и пулемёта, наблюдать за полем боя и командовать танком) с противоснарядным бронированием против 300 немецких - всё-таки маловато будет.

Лёгкий танк сопровождения пехоты Рено Р 35

Но самое главное для любой армии - как ей руководят, а управляли войсками типично по-польски, связь с армиями, корпусами и соединениями практически сразу после начала войны постоянно терялась, а военная и политическая верхушка в первую очередь была озабочена собственным спасением, а не руководством войсками. Как поляки при таких условиях ухитрились кое-где сопротивляться месяц - загадка национального характера.

Также загадкой является то, каким образом, готовясь к войне, польское руководство не озаботилось тем, как оно, собственно, собирается руководить. Нет, командные пункты оборудованы, конечно, были, и мебель там стояла красивая, но в начале войны в распоряжении польского Генштаба для связи с войсками оказалось всего две радиостанции и несколько телефонов. Причём одна радиостанция, с трудом умещавшаяся на десяти грузовиках, была ну очень большой и очень ненадёжной, а её передатчик разбило при авианалёте на второй день войны, приёмник же второй стоял в кабинете польского главкома маршала Рыдз-Смиглы, куда входить без доклада было не принят

Маршал Польши, верховный главнокомандующий польской армии Эдвард Рыдз-Смиглы (Edward Rydz-Śmigły, 1886 - 1941 гг.)

Но что-то делать надо, и был изобретён по-польски лихой план «Захуд» («Запад», для СССР готовился план «Всхуд» (Восток), военные во всех странах не слишком изобретательны) по которому Войско Польское должно было, упорно обороняя всю западную и южную границы, провести наступление против Восточной Пруссии, для чего развернуть 39 пехотных дивизии и 26 пограничных, кавалерийских, горно-пехотных и бронемеханизированных бригад.

Польская пехота в обороне. Сентябрь 1939 года

Удалось развернуть, как говорилось выше, 26 дивизий и 15 бригад. Для удара по Восточной Пруссии собрали оперативные группы «Нарев», «Вышкув» и армию «Модлин», всего 4 дивизии и 4 кавбригады, ещё 2 дивизии были в стадии развёртывания. В «польском коридоре» сосредотачивалась армия «Поможе» — 5 дивизий и 1 кавбригада. Часть сил этой армии предназначалась для захвата Данцига, 95% населения которого было немцами. На берлинском направлении - армия «Познань» — 4 дивизии и 2 кавбригады, границы с Силезией и Словакией прикрывали армии «Лодзь» (5 дивизий, 2 кавбригады), «Краков» (5 дивизий, кавалерийская, мотоброневая и горнопехотная бригады и пограничники) и «Карпаты» (2 горнопехотных бригады). В тылу, южнее Варшавы развёртывалась армия «Прусы» (до начала войны успели там собрать 3 дивизии и кавбригаду).
План немцев, названный ими «Вайс» (белый) был прост и эффективен - упредив внезапным вторжением организованную мобилизацию, концентрическими ударами с севера — из Померании и юга - из Силезии в общем направлении на Варшаву двумя ударными группировками, названными без особых затей группами армий «Север» и «Юг» окружить и уничтожить польские войска, находящиеся западнее линии Висла - Нарев.
С упреждением мобилизации получилось не очень, но на направлениях главных ударов немцам удалось достигнуть подавляющего превосходства в силах и средствах, что, конечно, сказалось и на общем результате.

Дисклокация войск на 01.09.1939 года

При таком соотношении сил поляков могли спасти только мобильность и координация, которые, к примеру, показали в 1967 году израильтяне. Но мобильность при знаменитом польском бездорожье, отсутствии автотранспорта и господстве в небе немецкой авиации могла быть достигнута только, если бы войска не были разбросаны по бесконечному 1 900 километровому фронту, а заранее сосредоточены в компактной группировке. О какой-либо координации при тогдашнем польском руководстве, при первых выстрелах доблестно укатившем поближе к нейтральным границам, вообще говорить не стоит.
Президент, в своём лице спасая самое главное достояние Польши - её элиту, покинул Варшаву 1 сентября. Правительство держалось дольше, оно уехало только 5 числа.
Последний приказ Главкома последовал 10 сентября. После этого героический маршал на связь не выходил и обнаружился вскоре в Румынии. В ночь на 7 сентября он отправился из Варшавы в Брест, где в случае войны с СССР по плану «Всхуд» должна была находиться ставка. Ставка оказалась необорудованной, связи с войсками толком установить не удалось, и лихой Главком отправился дальше. 10 числа ставка была перенесена во Владимир-Волынский, 13 - в Млынов, а 15 сентября - поближе к румынской границе, в Коломыю, где уже находились правительство и президент. Чем-то этот попрыгунчик-стрекозёл напоминает мне семь раз спасающего во время наводнения свои горшки с мёдом Винни-Пуха.
На фронтах же дела шли плохо.

Первого успеха удалось достичь наносившему удар из Померании на восток немецкому 19-му мехкорпусу. 2 механизированных, танковая и две приданных ему пехотных дивизии, преодолев сопротивление польских 9-ой дивизии и Поморской кавбригады уже к вечеру первого дня прошли 90 километров, разрезая армию «Поможе». Именно в этом месте, под Кроянтами, и произошёл самый известный случай столкновения польских кавалеристов в конном строю с немецкой бронетехникой.

В 19.00 два эскадрона (примерно 200 всадников), возглавляемые командиром 18 полка Поморских улан, атаковали с шашками наголо расположившуюся на отдых немецкую мотопехоту. Немецкий батальон, не принявший должных мер предосторожности, был застигнут врасплох и в панике рассыпался по полю. Кавалеристы, настигая бегущих, рубили их саблями. Но появились броневики, и эти эскадроны были практически целиком уничтожены пулемётным огнём (26 убитых, более 50 тяжело раненных). Погиб и полковник Масталеж.

Атака польских улан

Известные же легенды по поводу лихих кавалерийских атак с шашками наголо на танки являются выдумкой быстроходного Гейнца (Гудериана), пропагандистов ведомства Геббельса и послевоенных польских романтиков.

Польские уланы в лихой атаке 19 сентября при Вульке Венгловой нарубают лапшу из некстати подвернувшихся, но очень страшных немецких танков

В 1939 г. польская кавалерия действительно совершила по крайней мере шесть атак в конном строю, однако только две из них отмечены присутствием на поле боя немецких бронеавтомобилей (1 сентября под Кроянтами) и танков (19 сентября при Вульке Венгловой), причём в обоих эпизодах непосредственной целью атакующих улан была не бронетанковая техника противника.

Великопольская кавбригада под Бзурой

19 сентября под Вулкой Венгловой полковник Э. Годлевский, командир 14-го полка Язловецких улан, к которому присоединилось небольшое подразделение 9-го полка Малопольских улан той же Подольской бригады из состава окружённой западнее Вислы армии «Познань», надеясь на эффект внезапности, принял решение пробиться кавалерийской атакой сквозь позиции отдыхавшей немецкой пехоты к Варшаве. Но это оказалась мотопехота танковой дивизии, да и артиллерия с танками были неподалёку. Поляки сумели прорваться сквозь плотный огонь противника, потеряв 105 человек убитыми и 100 раненными (20% личного состава полка на тот момент). Большое количество улан попало в плен. Вся атака продолжалась 18 минут. Немцы потеряли 52 убитыми и 70 человек раненными.
Кстати, многие смеются над польским увлечением кавалерией, но в ходе этой компании кавбригады из-за своей мобильности в условиях болотисто-лесистой польской равнины и лучших, чем у пехоты, подготовки и вооружении, оказались наиболее эффективными соединениями Войска Польского. И дрались они с немцами большей частью в пешем строю, используя лошадку, как транспортное средство.

Польская кавалерия

В общем, воевали поляки, там, где им удавалось зацепиться, отважно, но они были плохо вооружены, командовали же ими так, что просто слов нет. О каком-либо централизованном снабжении при господстве в воздухе немцев и бардаке в штабах говорить и не приходится. А отсутствие чёткого руководства войсками довольно быстро привело к тому, что инициативные командиры подчиняли себе всё, до чего могли дотянуться, и действовали по своему разумению не зная ни что делает его сосед, ни общей обстановки и не получая приказов. А если приказ всё-таки доходил, то выполнять его не было ни смысла, ни возможностей из-за того, что руководство, не получая своевременных донесений от войск, с трудом представляло себе положение на поле боя. Может, это и очень по-польски, но вот успеху не способствует.
Уже 2 сентября армия «Поможе», охранявшая «коридор», ставший поводом для конфликта, была рассечена встречными ударами из Померании и Восточной Пруссии на две части, причём, бóльшая из них, приморская, оказалась в двойном кольце окружения.
Но настоящая катастрофа назревала в центре, где на второй день войны немецким танкистам удалось нащупать стык армий «Лодзь» и «Краков» и 1-ая танковая дивизия устремилась через неприкрытую войсками «ченстоховскую брешь» вперёд, выходя к тыловой оборонительной линии раньше тех польских частей, которые должны были её занять…
Не многие понимают, что такое танковый прорыв. Вот лучшее, с моей точки зрения, описание того, что происходит при этом с обороняющейся армией:
«Враг уяснил себе одну очевидную истину и пользуется ею. Люди занимают немного места на необъятных просторах земли. Чтобы построить солдат сплошной стеной, их потребовалось бы сто миллионов. Значит, промежутки между войсковыми частями неизбежны. Устранить их, как правило, можно подвижностью войск, но для вражеских танков слабо моторизованная армия как бы неподвижна. Значит, промежуток становится для них настоящей брешью. Отсюда простое тактическое правило: «Танковая дивизия действует, как вода. Она оказывает лёгкое давление на оборону противника и продвигается только там, где не встречает сопротивления». И танки давят на линию обороны. Промежутки имеются в ней всегда. Танки всегда проходят.
Эти танковые рейды, воспрепятствовать которым за неимением собственных танков мы бессильны, наносят непоправимый урон, хотя на первый взгляд они производят лишь незначительные разрушения (захват местных штабов, обрыв телефонных линий, поджог деревень). Танки играют роль химических веществ, которые разрушают не сам организм, а его нервы и лимфатические узлы. Там, где молнией пронеслись танки, сметая всё на своём пути, любая армия, даже если с виду она почти не понесла потерь, уже перестала быть армией. Она превратилась в отдельные сгустки. Вместо единого организма остались только не связанные друг с другом органы. А между этими сгустками — как бы отважны ни были солдаты — противник продвигается беспрепятственно. Армия теряет боеспособность, когда она превращается в скопище солдат».
Это написал в 1940 году пилот авиагруппы № 2/33 дальней разведки капитан французской армии Антуан де Сент-Экзюпери.

Немецкие танки Т-1 (Лёгкий танк Pz.Kpfw. I) в Польше. 1939 год

И именно это первыми в XX веке предстояло испытать полякам. Получив сообщение, что немецкие танки уже в 40 км от Ченстохова, глубоко в тылу его войск, главком Рыдз-Смигла 2 сентября приказал отвести войска обороняющейся на центральном направлении армии «Лодзь» на главную линию обороны.
Было принято решение отвести на восток и юго-восток за линию рек Нида и Дунаец (на 100 - 170 км) и армию «Краков». Её открытый северный фланг обходил 16 моторизованный корпус, с юга на Тарнов двигался прорвавшийся 2 сентября через войска прикрытия 22 моторизованный корпус, а 5-ая танковая дивизия 14-ой армии, захватила Освенцим (примерно в 50 км от Кракова) и находящиеся там армейские склады.
Это делало оборону центральных позиций на Варте бессмысленной, но исправить что-то было уже нельзя. Отдать приказ легко, а вот выполнить его, когда войска медленно двигаются пешим маршем под ударами господствующей в воздухе немецкой авиации по знаменитым польским дорогам, весьма непросто. Обороняющиеся в центре войска быстрее отступать просто не могли. Желание защитить всё сыграла плохую шутку - резервов, чтобы заткнуть все дыры просто не было, а те, что были, не успевали за быстро меняющейся обстановкой и бóльшая их часть была разгромлена на марше или при разгрузке, так и не успев вступить в бой.
Можно констатировать, что уже к вечеру второго дня войны приграничное сражение немцами было выиграно. На севере разрезана и частично окружена находившаяся в «польском коридоре» армия «Поможе», установлено сообщение Германии с Восточной Пруссией. На юге армия «Краков», обойдённая с двух флангов, покидает Силезию, фактически ликвидируя этим южный участок польского фронта и обнажая южный фланг главной оборонительной позиции, на которую ещё только предстояло выйти центральной группировке.
Наступавшая из Восточной Пруссии 3-я армия, сломив на третий день сопротивление буквально перемолотой немцами в этих боях и утратившей боеспособность армии «Модлин» (две дивизии и кавбригада), образовала тридцатикилометровую брешь в польской обороне. Командарм генерал Пшедзимирский принял решение отвести разгромленные войска за Вислу и там попытаться привести их в порядок.
Предвоенный польский оперативный план был сорван.
Ничего другого командование и политическое руководство Польши предложить не смогло, и оставалось только надеяться, что союзникам станет стыдно, и они всё-таки помогут.
Но ведь союзники — за просто так за каких-то там полячишек они свою кровь проливать не будут, им надо доказать, что ты не халявщик, а партнёр. А это и до современных руководителей «новообразованных» государств не очень-то доходит, а уж про политиков «Второй Польши» и говорить не приходится. Они к тому времени засобирались «в изгнание», чтобы из удобных парижских, а, затем и лондонских особняков героически «руководить» польским сопротивлением.
Польская же армия и сами поляки пока сдаваться не собирались, и, хотя начатое практически по всему фронту отступление влияло на настроения, войска продолжали драться.
Утомлённая маршами центральная группировка, сумевшая к 4 сентября отойти к Варте, не успев закрепиться, подверглась фланговым ударам. Прикрывавшая правый фланг Кресовая кавбригада была сбита с позиций и отошла с рубежа. 10-я дивизия продержалась дольше, но тоже была разбита. На южном фланге 1-ая танковая дивизия немцев дезорганизовала импровизированную оборону и двинулась на Пёткув, в тыл главной позиции. Оба фланга оказались открыты.
5 сентября в 18.15 начальник штаба армии «Лодзь» сообщил: «10-я пехотная дивизия рассыпалась, собираем её в Лутомирске. Поэтому мы оставляем линию Варта - Виндавка, которую невозможно удержать…Положение тяжёлое. Это конец».
Армия начала отвод того, что ещё осталось, к Лодзи. Сражение на главной позиции, так, практически, и не начавшись, завершилось.
Главный польский резерв — армия «Прусы» (три дивизии и кавбригада), обнаружив в Пёткуве, в своём тылу, немцев, из-за разноречивых приказов, отправивших её дивизии по частям в разных направлениях, и паники, охватившей войска, просто растворилась в гуще событий, не оказав на их ход почти никакого влияния.
С её исчезновением пропала и последняя надежда польского командования перехватить инициативу.
Все польские войска вступили в бой. Их перемалывали немецкие танки, авиация и пехота. Резервов больше не было. Надежды надолго закрепиться на каких-то рубежах таяли, потери противника были не столь велики, чтобы вызвать кризис. Союзники, не собираясь куда-то двигаться, доблестно стояли на линии Мажино.
Вечером польский Главком разослал в войска директивы об общем отступлении по всему фронту в общем направлении на юго-восток, к границам союзной Румынии и благоприятно относящейся к полякам Венгрии. Туда же устремились польский президент, правительство и депутаты.
Меня всегда умиляла позиция подобных политиков, довёдших страну до разгрома и устремляющихся в эмиграцию «возглавлять» подпольную борьбу, в надежде, что им ещё разик дадут порулить. И ведь находятся желающие вновь передать им власть.

Польская же пропаганда била в фанфары: «Налёт польской авиации на Берлин», Линия Зигфрида прорвана в 7 местах»…

Но практически 5 сентября война поляками была проиграна. Однако немцам предстояло её ещё завершить.
Сначала была разгромлена оказавшаяся в окружении часть армии «Поможе». 5 сентября был взят Грудзёнж, 6 числа - Быгдощ и Торунь. Было взято в плен 16 тыс. польских солдат и захвачено 100 орудий.

Когда немцы вошли в Быгдощ (Бромберг) и Шулитце, выяснилось, что польские власти устроили резню живших в этих городах польских граждан немецкой национальности. Этим поляки открыли ещё одну невесёлую страницу Второй Мировой, первыми организовав зверства против мирного населения. Даже в преддверии разгрома польские наци оказались неисправимы.

Немецкие жители Быгдощи (Бромберга) — жертвы польского геноцида

Перед наносившей удар через Чентховскую брешь» 10-й армией организованного польского фронта уже не было. После выхода 6 сентября к Томаушу-Мазовецкому она получила приказ прорываться на линию Вислы. Обнаружив южнее Радома сосредоточение значительных сил поляков (это были отступающие части армий «Прусы» и «Люблин», армия, перегруппировав силы, ударами со своих флангов двух моторизованных корпусов, встретившихся восточнее Радома 9 сентября, окружила эту группировку и к 12 сентября её уничтожила. В плен попало 65 тыс. человек, было захвачено 145 орудий. 16-ый моторизованный корпус, наступавший севернее, не встречая сопротивления к 8 сентября вышел к южным окраинам Варшавы.
На юге, пройдя 5 сентября сданный поляками без боя Краков, 14-ая армия достигла Тарнува у реки Дунаевец.
В штабе группы армий «Юг» складывалось впечатление, что польские войска западнее Вислы отказываются от борьбы, и 7 сентября все корпуса группы получили приказ преследовать поляков с максимально возможной скоростью. 11 числа 14-ая армия этой группы форсировала реку Сан у Ярослава и вышла своим правым флангом к верховьям Днестра.
Прикрывавшая северный фланг 10-й армии 8-ая армия заняла Лодзь и вышла к реке Бзура.

Немецкая пехота переправляется через реку Бзура

Наступавшая из Восточной Пруссии на юг 3-я армия, преодолев сопротивление противостоящих ей польских войск форсировала реку Нарев. Гудериан устремился к Бресту, а группа «Кемпф» охватывала Варшаву с востока, захватив 11 сентября Седлице.
Базировавшаяся в Померании 4-ая армия выходила к Модлину, окружая Варшаву с северо-востока.
Это был разгром…

Польша. Сентябрь 1939 года

Соучастниками Гитлера были люди, руководившие Польшей в период между двумя мировыми войнами

Пять лет назад, 23 сентября 2009 года польский Сейм принял резолюцию, в которой квалифицировал Освободительный поход Красной Армии 1939 года как агрессию против Польши и официально обвинил Советский Союз в совместном с нацистской Германией развязывании Второй мировой войны.

Тот факт, что, к 17 сентября Вторая Речь Посполитая была разгромлена Германией и прекратила своё бесславное существование, а наша страна по большей части лишь вернула себе территории, принадлежавшие ей до начала Первой мировой войны, был проигнорирован инициаторами затеи.

Не надо быть пророком, чтобы предсказать то, что в связи с 75-летием освобождения Западной Украины и Западной Белоруссии от польской оккупации, официальная Варшава вновь будет биться в антисоветской и антироссийской истерике.

А ведь в действительности соучастниками Адольфа Гитлера в развязывании Второй мировой войны были люди, руководившие Польшей в период между двумя мировыми войнами. Разбору их деятельности и посвящена данная статья.

Начало борьбы за Польшу "от моря до моря"

Едва только в ноябре 1918 года Юзеф Пилсудский был провозглашён Начальником польского государства, новоиспечённое правительство Второй Речи Посполитой объявило выборы в сейм "везде, где были поляки". В то время вопрос о границах Польши, которая более столетия отсутствовала на политической карте мира, оставался открытым.

Воспользовавшись хаосом, царившим в едва закончившей воевать Европе, поляки принялись раздвигать границы своего воссоздаваемого государства во всех направлениях.
Сей небескорыстный порыв привёл к внешнеполитическим конфликтам и вооружённым столкновениям с соседями: с Украинской Народной Республикой из-за Львова, Восточной Галиции, Холмской области и Западной Волыни, с Литвой из-за Вильнюса и Виленской области, с Чехословакией из-за Тешенской области.

Польско-чехословацкий военно-политический конфликт 1919 — 1920 годов из-за Тешенской Силезии Великобритания и Франция разрешили не в пользу Варшавы, но это не остудило пыл борцов за Польшу "от моря до моря" (от Балтийского до Чёрного). На севере и западе они продолжали конфликтовать с Германией, а на востоке — воевать с РСФСР.

30 декабря 1918 года Варшава заявила Москве, что наступление Красной Армии в Литве и Белоруссии является агрессивным актом в отношении Польши, вменяющим "польскому правительству в обязанность реагировать самым энергичным образом" и защитить территории, заселённые "польской нацией". Относительно небольшая численность поляков среди тамошнего населения Варшаву ничуть не смущала, а мнение других народов ее не интересовало.

Защиту указанных территорий поляки начали с расстрела 2 января 1919 года миссии Российского Красного Креста. 16 февраля произошло первое столкновение частей польской и Красной армий в бою за белорусское местечко Берёза Картузская. Тогда же в польский плен угодили первые 80 красноармейцев. Всего же вплоть до начала 1922 года в польском плену побывало более 200 тысяч уроженцев бывшей Российской империи — русских, украинцев, белорусов, татар, башкир, евреев. Более 80 тысяч из них погибли в польских лагерях смерти, появившихся задолго до прихода Гитлера к власти в Германии.

Поскольку о трагедии польского плена надо писать отдельно, заметим лишь то, что ни об этих 80 тысячах сгинувших в польских лагерях, ни о 600 тысячах советских солдат, которые погибли, освобождая Польшу от нацистской оккупации в 1944 — 1945 годах, в "цивилизованной" европейской стране предпочитают не вспоминать. Поляки заняты сносом памятников советским воинам, спасших их дедов и бабок от нацистского геноцида. Поэтому у России не было причин устраивать всенародный плач по группе польских русофобов, разбившихся под Смоленском.

В 1920 году разразилась советско-польская война. Она завершилась Рижским миром 1921 года, по которому Западная Украина и Западная Белоруссия оказались под пятой оккупантов. О политике, которую проводили там польские "цивилизаторы", также надо писать отдельно. Отметим лишь то, что задолго до того, как гитлеровцы приступили к практической реализации постулатов "расовой теории", украинцы и белорусы в Польше уже являлись людьми "второго сорта".

Польские друзья Гитлера

Не прошло и года после прихода нацистов к власти в Германии, как 26 января 1934 года в Берлине была подписана "Декларация о мирном разрешении споров и неприменении силы между Польшей и Германией". Пойдя на это соглашение, Берлин уклонился от предоставления гарантий незыблемости польско-германской границы, установленной после окончания Первой мировой войны.

"Стороны объявили о мире и дружбе, была свёрнута таможенная война и взаимная критика в прессе. В Варшаве этот документ был воспринят как основа безопасности страны и средство интенсификации великодержавных устремлений Польши. Германии удалось добиться, чтобы вопрос о границе был обойдён молчанием, а попытки СССР объяснить Польше, что её провели, естественно, не увенчались успехом", — пишет историк Михаил Мельтюхов.

В свою очередь польский историк Марек Корнат утверждает то, что Пилсудский и польский министр иностранных дел Юзеф Бек "считали соглашение с Германией величайшим достижением польской дипломатии". Примечательно, что после выхода Германии из Лиги Наций её интересы в этой международной организации представляла Польша.

Идя на сближение с Берлином, поляки рассчитывали на помощь Германии в конфликте с Чехословакии из-за Тешенской Силезии. Историк Станислав Морозов обратил внимание на то, что "за две недели до подписания польско-германского пакта о ненападении началась античешская кампания, инспирированная Варшавским МИД. В Польше она проявлялась в многочисленных публикациях в прессе, обвинявших чешские власти в угнетении польского меньшинства на территории Тешенской Силезии. В Чехословакии эту линии проводил консул в Моравской Остраве Леон Мальхомме…"

После смерти Пилсудского в мае 1935 года, власть оказалась в руках его последователей, коих принято называть пилсудчиками. Ключевыми фигурами в польском руководстве стали министр иностранных дел Юзеф Бек и будущий Верховный главнокомандующий польской армии маршал Эдвард Рыдз-Смиглы.

После этого прогерманский крен в политике Варшавы лишь усилился. В феврале 1937 года в Польшу прибыл нацист №2 — Герман Геринг. В разговоре с Рыдз-Смиглы он заявил, что угрозу Польше и Германии представляет не только большевизм, но и Россия как таковая — независимо от того, существует ли в ней монархический, либеральный или любой другой строй. Полгода спустя, 31 августа 1937 года польский Генштаб повторил эту мысль в директиве № 2304/2/37, подчеркнув, что конечной целью польской политики является "уничтожение всякой России".

Как видим, цель была сформулирована за два года до начала Второй мировой войны, главным виновниками которой поляки пытаются выставить СССР. А ещё они приходят в негодование от слов наркома иностранных дел СССР Вячеслава Молотова, который в 1940 году назвал Польшу "уродливым детищем Версальского договора".

Однако и здесь мы видим двойные стандарты. Ведь Молотов лишь перефразировал Пилсудского, называвшего ЧСР "искусственно и уродливо созданным государством".

Роль "польской гиены" в расчленении ЧСР

С начала 1938 года Берлин и Варшава приступили к подготовке акции по расчленению Чехословакии, координируя свои действия друг с другом. Подконтрольная Берлину Судето-немецкая партия стала наращивать активность в Судетах, а Польша создала в Тешене Союз поляков. О цинизме и лживости пилсудчиков можно судить по тому, что занимаясь подрывной работой на территории соседнего государства, они требовали от Праги прекратить деятельность, которую та якобы вела против Польши!

СССР был готов прийти на помощь ЧСР, но при отсутствии общей границы требовалось согласие Польши или Румынии на пропуск советских частей в Чехословакию. Пилсудчики, понимая, что судьба ЧСР во многом зависит от них, 11 августа уведомили Берлин, что не пропустят Красную Армию через свою территорию и посоветуют Румынии поступить так же. Более того, 8 — 11 сентября поляки провели у восточной границы страны крупные манёвры, демонстрируя готовность дать отпор вторжению СССР — столь же реальному, как вторжение России на Украину, о котором лживая западная пропаганда кричит последние полгода.

В сентябре 1938 года, когда подготовка так называемой "Мюнхенской конференции" шла полным ходом, Бек делал всё возможное, чтобы представитель Польши оказался в Мюнхене за одним столом с руководителями Великобритании, Франции, Германии и Италии. Однако ни Гитлер, ни британский премьер-министр Невилл Чемберлен не видели смысла приглашать поляков в Мюнхен. Как верно заметил Станислав Морозов, "отношение западных держав к полякам не изменилось: они не желали видеть в Беке представителя великой державы".

Так вопреки собственному желанию поляки не оказались в числе участников Мюнхенского сговора — одного из самых постыдных событий ХХ века.

Обиженный и разгневанный Бек усилил давление на Прагу. В итоге деморализованные руководители ЧСР сдались, согласившись передать Тешенскую область Польше.
Историк Валентина Марьина констатировала, что "2 октября польские войска начали занимать ультимативно потребованные чехословацкие территории, которые для Польши имели огромное экономическое значение: расширив свою территорию лишь на 0,2%, она увеличила мощность своей тяжёлой промышленности почти на 50%. После этого Варшава ультимативно потребовала от пражского правительства новых территориальных уступок, теперь уже в Словакии, и добилась своего. В соответствии с межправительственным соглашением от 1 декабря 1938 г. Польша получила небольшую территорию (226 кв. км) на севере Словакии (Яворину на Ораве)".

За эти "подвиги" Польша получила от Уинстона Черчилля прозвище "польской гиены". Сказано и метко, и справедливо…

Несостоявшиеся союзники Третьего рейха

Буквально с первых дней существования Второй Речи Посполитой её руководители грезили о Великой Польше "от моря до моря". Захват Тешенской области был воспринят пилсудчиками как первый шаг на этом пути. Однако они вынашивали более амбициозные планы. В декабрьском 1938 года докладе 2-го (разведывательного) отдела главного штаба Войска Польского читаем: "Расчленение России лежит в основе польской политики на Востоке… Задача состоит в том, чтобы заблаговременно хорошо подготовиться физически и духовно… Главная цель — ослабление и разгром России".

Зная о желании Гитлера напасть на СССР, Варшава рассчитывала пристроиться к агрессору. 26 января 1939 года в беседе с министром иностранных дел Германии Иоахимом Риббентропом Бек заметил, что "Польша претендует на Советскую Украину и на выход к Чёрному морю".

Но и тут выяснилось, что Гитлер не считает Польшу великой державой. Он отводил полякам роль сателлитов, а не союзников. Фюрер стал добиваться от Варшавы согласия на вхождение вольного города Данцига в состав Третьего рейха и разрешения постройки "коридора в коридоре" — экстерриториальных железной и шоссейной дорог через польские земли между Германией и Восточной Пруссией.

Возомнившая себя великой державой Польша ответила отказом. В начале апреля 1939 года Германия стала готовить вторжение в Польшу. Военно-стратегическое положения последней после уничтожения ЧСР ухудшилось. Ведь в придачу к Тешенской области Польша получила немецкие войска, стоявшие теперь на бывшей польско-чехословацкой границе.

То, что позиция Польши стала главной причиной срыва переговоров военных миссий СССР, Великобритании и Франции, проходивших в августе 1939 года в Москве, общеизвестно. Варшава наотрез отказывалась допустить на польскую территорию Красную Армию, без чего СССР не мог помочь полякам отразить нападение Германии. Причину отказа в разговоре с министром иностранных дел Франции Жоржем Бонне раскрыл польский посол во Франции Юзеф Лукасевич. Он сказал, что Бек "никогда не позволит русским войскам занять те территории, которые мы у них забрали в 1921 году".

Тем самым посол Польши фактически признал, что Западная Украина и Западная Белоруссия поляками в 1920 году были оккупированы…

Подводя итог изложенному, констатируем, что Вторая Речь Посполитая сыграла важнейшую роль в развязывании второй "всемирной бойни". И то, что в ходе неё сама Польша подверглись нападению Германии, и потеряла шесть миллионов человек, не может изменить этого вывода.